Совершенно не специально, Карпик прислала вчера текст диалога с Влад Сирик в главной роли. Мы с Рымой его вычитали и он готов ровненько в день Владика рождения!!!!
В общем, поздравляем, любим, обнимаем!
Желаем той гибкости, которая, как говорит Джон, основа равновесия!
Влад: – Они, сучки, хитрожопые, запомни это.
Вова: – Как же быть вместе в таком случае?
Джон: – С кем?
Вова: – С хитрожопой.
Джон: – А у тебя что, задача быть с хитрожопой?
Вова: – Да нет, не задача…
Джон: – А зачем быть вместе с хитрожопой? Зачем? Владика этот волнует вопрос сильно, потому что он говорит: «Где хитрожопая? Хочу быть с ней». А ты же не говоришь: «Как быть с хитрожопой?».
Вова: – Мне интересна механика у него.
Джон: – Вот если по-честному, Влад, тебя же рвёт просто. Вся эта ситуация просто тебя рвёт. И хитрожопость – это то, что ты хочешь бороться, бороться с ветряными мельницами. Тебя рвёт, ты хочешь бороться и нападаешь на своё представление о хитрожопости.
Влад: – Да.
Джон: – Ну всё. Чего тогда париться?
– Завтра штормовое предупреждение.
Джон: – Штормовое, да, в очередной раз.
Влад: – А, нормально, развернём здесь всё, нормально.
Вова: – Вывернем.
Влад: – Вывернем всё.
Джон: – Не понимаю, что ты ведёшься? Сказал «развернём», а он тебе, – «вывернем», и ты поддался. Это разные, разные слова и разные действия. Почему ты поддался на провокацию Ленского? Ты мог сказать: «нет, развернём», а ты сказал «вывернем». Это некорректно. Что за политику ты ведёшь такую? То ли ты свою линию продвигаешь, что все хитрожопые, их надо хитрожопить…
Влад: – Я понял, всё. Всё!
Джон: – Они тебе говорят: «Так и так». Ты ведешься.
Влад: – Всё.
Джон: – Что?
Влад: – Всё, закончили!
Джон: – Влад, оставайся на своей позиции. Тогда будет понятно. А так ты выстрелил, но выстрел был впустую, вхолостую, как «Аврора».
Вова: – Джон, ну вот в шахматах, там нужно защищать позицию свою, то есть как и в любой войне….
Влад: – И что?!!!!!
Вова: – Нужно защищать свою позицию.
Влад: – И что?!!!!!
Вова: – Закрой свой рот, потому что сейчас я с тобой не разговариваю.
Влад: – Нет.
Вова: – Надо защищать свою позицию, нужно продвигаться…
Влад: – Ну, и что?!!!!!
Вова: – И нужно победить, в конце концов. Ты сейчас говоришь о том, что Владик свою позицию не защитил, но тут же предложил свою позицию.
Джон: – Кто предложил свою позицию?
Вова: – Ты.
Джон: – Я предложил?
Влад: – А-а, сейчас начну всё крушить!!!
Лена: – Ой, давай не надо.
Влад: – По голове, короче.
Джон: – Это понятно всё, Владик, твои действия уже понятны. Тебя уже не обсуждаем, уже перешли на другие темы, извини.
Влад: – Да, извините, потому что это глупо, что надо бить по голове, чтобы кто-то что-то понял.
Лена: – Владик, береги голову.
Джон: – Хорошо, давайте объясним всё изначально.
Вова: – Пожалуйста, можно я закончу вопрос?
Влад: – При этом бить по голове….
Вова: – Джон, как это связано с тем, что в работе…
Влад: – Тебя кто-то спрашивает?
Вова: – Да Влад, хватит, ну…
Влад: – Я тебя не спрашиваю, я Лену спрашиваю.
Вова: – Джон, как это связано тогда с работой с организмом? Потому что мы же там не достигаем цели. Наша задача – не стараться. Наша задача – не достичь цели в работе с организмом, чтобы его раскрыть, чтобы он начал дышать, чтобы начал двигаться. Это твои слова.
Джон: – Очень хороший вопрос, очень хороший вопрос.
Вова: – Какая аналогия в этом деле есть и как это дело коррелировать в…
Джон: – Вот смотри, болезнь – когда всё выходит за рамки целесообразности. Это то, что сейчас происходит с Владиком. Он сам себе начинает противоречить, потому что у него…
Вова: – У тебя это тоже есть, будем откровенны.
Джон: – У меня это есть?
Вова: – Да, ты всё время противоречишь сам себе.
Джон: – Извини меня, это я и есть, я сам соткан из этого.
Вова: – Хорошо, продолжай.
Джон: – Вот, и что ты будешь в этом смысле делать? Что? Как ты будешь нивелировать вот эту ситуацию? Причём логики здесь нет.
Влад: – Да, нема ни чёрта никакой логики!!!!!
Джон: – Разговор начинался про хитрожопых, а уже все забыли, кто хитрожопый, хотя мы знаем, из нас кто хитрожопый.
Влад: – Логика отсутствует.
Вова: – Влад, помолчи.
Влад: – Да иди ты… Сейчас вообще начну бить стульями.
Джон: – А как ты с этим справишься? А никак. Никак не справишься.
Влад: – Ленский, отпусти, я буду вас бить.
Джон: – С этим справиться невозможно. Он будет всех бить…
Вова: – Хорошо. Внимание, вопрос – есть ли какая-то формула, какое-то правило, как взаимодействовать?
Джон: – Нет правил.
Вова: – Хорошо. Для чего тогда ты, это я тебя спрашиваю, своего учителя, своего родного человека, своего отца, своего друга…
Джон: – Ну.
Вова: – Ты однажды сказал: «Зачем вы меня слушаете?» Я не знаю, зачем я тебя слушаю. Потому что у тебя…
Влад: – Потому что ты придурок.
Джон: – Хорошо. Смотри, вот, у человека проблема. И она у него всплывает, она у него глобальна, потому что он понимает, что не может справиться с чем-то…
Вова: – Да.
Джон: – Он борется со своим собственным представлением о хитрожопости. Он её пытается на кого-нибудь повесить. Но на самом деле, он пытается честно бороться, он пытается найти истину. Он знает истину в вине. Он честно пытается с этим разобраться. Как ты этому человеку поможешь пройти эту ситуацию? Как?
Лена: – Никак.
Влад: – Никак.
Оксана: – Никак.
Джон: – Можно как-то помочь.
Лена: – Кроме вас, Мастер, никто не может.
Влад: – Никак, Мастер.
Джон: – Можно как-то помочь.
Влад: – Никак, никак!!!!!!
Лена: – Кроме Мастера, кто тебе поможет?
Влад: – Никак, нет!!!!!
Джон: – Да можно, можно.
Влад: – Нет, никак.
Вова: – Давайте мы послушаем, пожалуйста.
Джон: – Ну, мы же от него не отворачиваемся.
Влад: – Никак.
Джон: – Мы смеёмся над ним, но мы от него не отворачиваемся, мы продолжаем играть в эту игру. Я этого человека воспринимаю очень серьёзно.
Вова: – А кого ты воспринимаешь несерьёзно из людей?
Джон: – Слушай, ну можно, знаешь, любую игру превратить в фарс. Я не превращаю её в фарс.
Вова: – Хорошо.
Влад: – Фарс, я фарс, я фарс-полуфарс. Я полный фарс, короче.
Лена: – Фарш.
Влад: – Фарш, ну да, я фарш.
Вова: – Инструкции какие-то?
Джон: – А нет инструкций. Ты никогда не поймёшь, почему Владика так колбасит. Ты никогда не поймёшь, пока не побудешь в его шкуре. Как?
Вова: – Слушай, ну это старая тема была о том, что нельзя никак понять женщин. То есть, их не нужно понимать.
Джон: – Ну, женщины – другая тема, извини меня. Как ты с Владиком здесь в этой ситуации обернёшься? Как?
Вова: – Только любить его и всё.
Джон: – Как ты его будешь любить?
Вова: – Обнимать.
Влад: – Меня любить, меня любить – это очень дурацкая идея.
Джон: – Слушай, ну вот смотри, Владик может прекрасно работать, он клёво может работать, потому что у него офигенная потенция. И его рвёт на части при этом. Но любого человека рвёт на части. Если человека не рвёт на части, значит, он проходимец полный. А Владику я верю, потому что его так прорывает. А если человека не рвёт – ни рыба, ни мясо – так он ни холоден, ни горяч, никому не нужен. Рвёт его на части – значит, в нём есть потенция. Он может делать офигенные вещи, в итоге.
Влад: – Пошли вы все!!!!!
Вова: – Джон, я спрашивал о том, что если правил нет…
Влад: – Пошли вы все!!!!
Джон: – Нет правил.
Влад: – Пошли вы все!!!!
Вова: – Если нет правил, тогда о чём говорить?
Профессор: – Правил нет, есть движение. Течение есть.
Вова: – Это я знаю.
Профессор: – Но ты продолжаешь спрашивать.
Вова: – Я спрашиваю, почему мы тогда говорим?
Профессор: – Слова тоже создают течение.
Вова: – Джон говорит: «Не слушайте меня». Это его слова.
Профессор: – Но при этом…
Влад: – Зачем ты слушаешь?!
Джон: – Понимаешь, ну вот смотри, Вова, вот тебе конкретное описание ситуации. Ты ищешь правила, а Влада взрывает.
Вова: – Нет, я не ищу правила.
Джон: – Но ты спрашиваешь: «В чём? Какие правила?», а его взрывает, его разрывает слово «правила». Влад ищет понимания, успокоения. Как ты ему его дашь – понимание, успокоение? Как?
Вова: – Я не собираюсь давать ему.
Джон: – А что ты хочешь делать? Вова Ленский, ты слышишь меня, да? Есть такой катарсис, есть точка сингулярности. Мы это всё проходим. Если ты этого не проходишь, ты не понимаешь, ты никогда не достигнешь ничего.
Вова: – Джон, я прекрасно это понимаю.
Джон: – Почему ты ищешь какие-то правила?
Вова: – Наоборот.
Джон: – В чёрной дыре нет правил, есть точка сингулярности, перехода.
Вова: – Я прекрасно это дело понимаю.
Джон: – Что с Владиком происходит – это катарсис. Он не может жить с тем, с чем он жил раньше… И он взрывается, его рвёт на части.
Лена: – Он взрывается, и все вокруг от этого страдают.
Джон: – А как ты хочешь? Как ты хочешь, не страдая, что-то сделать? Не будет никогда так. Если всё гладко проходит, извини меня, это будет дорога в ад. Прямая дорога – это только дорога в ад. Прямая сладкая дорога, где всё вымощено конфетами, в марципанах…
Лена: – При чём тут сладкая дорога?
Джон: – Это дорога в «жопу», с которой начинался разговор.
Лена: – Это очень печально. Это очень больно, это всё надо пережить.
Джон: – Хорошо. А как ты хочешь? А как ты хочешь без этого сделать? Всё обсыпать сахаром, все лижут?
Лена: – Я не хочу с сахаром. Но хочу по-другому. Мне хочется, чтобы он это как-то сам переживал, а не вовлекал меня.
Джон: – Тогда ты можешь с ним развестись и всё. Разведись.
Лена: – А я не могу, потому что я его люблю. Любовь зла. Понимаете?
Джон: – Тогда делай что-то. Человеку надо пройти через катарсис. Он проходит через катарсис – он перестаёт быть долбодятлом.
Лена: – Нет, в моём идеалистическом мире свой катарсис каждый проходит сам, а не вовлекает в это кучу людей.
Влад: – Да мне плевать, что там в твоём мире!
Джон: – А как ты хочешь? Мы все вовлечены в это говно с этой войной, с этим правительством. Мы никуда от этого не деваемся. Мы никуда не денемся от мира. Мы всё равно все в этом мире находимся. Мы все проходим через этот катарсис. Мы не можем быть отделёнными от мира.
Лена: – Умом я это понимаю.
Джон: – Ну. А как ты хочешь, чтобы правители управляли страной, никого не вовлекая в это?
Лена: – Ну это же где-то там, это же не в моей семье, это же не в моей жизни.
Джон: – Не где-то там. Мы все в этом живём. Мы не можем отделиться от мира. Никто не может. Я ещё не видел ни одного человека, который мог бы это сделать. И даже сам Господь Бог этого не сделал, просто взял и себя на крест распял.
Лена: – То есть, весь мир взял на свои плечи…
Влад: – Я, Господь Бог, себя распинаю!
Джон: – Ещё один нашёлся Господь Бог.
Влад: – Я, Господь Бог, которому это…
Профессор: – О, смотри, такая штука: Георгий Победоносец, – про него же пишут «великомученик». И до меня дошло, что всякий победоносец, он должен был пройти великие мучения, дойти до своей сути и трансформировать свою материю, а потом уже вокруг всё. В этом смысл.
Лена: – Если бы Влад не выплёскивал это всё, он уже давно бы меня задушил.
Джон: – Если бы он это не выплёскивал, то был бы фанерой тогда. Ты бы любила фанеру.
Лена: – Мастер, я бы на вашем месте взяла бы его убила, ненавижу.
Джон: – Девочка, что ты ненавидишь?
Влад: – Всё, тихо! Я уже устал это слушать.
Лена: – Владик уже устал.
Влад: – Устал я, и вы устали. Всё, всё.
Лена: – Мы сегодня раз шесть разводились, уезжали с семинара, я оставалась, и это первый день семинара. Мне просто непонятно, почему человек не может это всё пережить сам в себе, это всё своё говно, а не завлекать всех в это? Я понимаю, что так легче это всё пережить, когда ты и того, и того вовлёк.
Влад: – Ну давай, давай, расскажи! Да потому что мне надоело говорить, обговаривать с тобой это каждый день! Надоело!! Вся эта твоя бабская ерунда!
Лена: – Простите, но это конец первой части.
Влад: – Нашу жизнь регулирует не мужской стержень, а какая-то бабская ерунда.
Лена: – Я не за то, что женщины что-то решают или мужчины что-то решают, я считаю, что вся энергия, вся красота, вся жизнь решается во взаимодействии, ребёнок рождается во взаимодействии, всё рождается во взаимодействии. Но когда с одной стороны начинается вот эта ерунда..
Джон: – Ну какая это ерунда?
Влад: – Пипец!
Джон: – Лена, смотри, если вы пара, то ты имеешь дело с человеком, справься с этим. Попробуй справься. Вот возьми его и справься с этим. Берёшь и справляешься. А ты ждёшь, что он себя будет вести как какой-то небесный ангел.
Лена: – Я просто думаю, что его собственной силы хватит для того, чтобы справиться со своим дерьмом.
Джон: – Да какие собственные силы? Ты его поддержи тогда.
Лена: – Я его всегда поддерживаю в любом говне.
Джон: – Тогда не жалуйся, что тебе что-то не нравится.
Лена: – Я не жалуюсь.
Джон: – Почему он тогда сейчас весь какой разобранный?
Лена: – Он страдает. Он страдает, что я его не поддерживаю.
Джон: – Ну и?
Лена: – Что его никто не понимает, а я не страдаю от этого.
Джон: – Не страдаешь, да. Но ему же больно. Так помоги ему, и всё.
Влад: – Да, мне больно, очень больно.
Джон: – Помоги ему в этом.
Лена: – Хорошо. Я долбодятел ещё тот.
Джон: – Не надо говорить: «Ещё тот». Ещё та. Ты же женщина. )))) Помоги ему, и всё.
Лена: – Но это очень много затрат.
Джон: – Да никаких затрат. Просто надо взять и помочь. Что?
Лена: – А почему нельзя самому помочь себе?
Влад: – ААААААА!
Лена: – Ну хорошо, я тебе помогу, хорошо.
Джон: – Ты, по-моему, прикалываешься над ним.
Лена: – Мне просто кажется, что мужчина – это вот он сам по себе может…
Профессор: – Это в фильмах.
Джон: – Ты много кино смотрела, пересмотрела всякого кино. Есть реальная жизнь – это то, что сейчас происходит. Гораздо интересней, чем кино.
Лена: – Согласна.
Джон: – Мужчина – это не Брюс Уиллис.
Лена: – Чего?
Джон: – Потому что даже Брюса Уиллиса, он тоже не тот мужчина, который в кино.
Влад: – Подождите, я хуже, чем Брюс Уиллис? Я так могу врезать, что мама не горюй!
Лена: – Да вы послушайте меня, пожалуйста, хоть один раз в жизни послушайте! Потому что я со своими эмоциями, бывает, не могу справиться. И в этот момент хочется, чтобы какой-то человек пришёл и сказал: «Я понимаю, что тебя клепает, я понимаю, что у тебя там происходит, я понимаю, что тебе плохо, я понимаю, что ты с этим не можешь справиться».
Влад: – Вот это ерунда.
Лена: – Поддержите его, пожалуйста, не надо давать советов, не надо решать какие-то проблемы, просто услышать.
Джон: – Хорошо, Лена. Ты встряла в эту историю с ним. Разбирайся сама. Хорошо? Или уходи. Или уже встряла, – так разбирайся.
Лена: – Мы уже разводились два раза с утра, а потом ещё один раз.
Джон: – Понимаешь, не надо говорить, что ты хочешь или не хочешь. Разбирайся с тем, что есть. Лена, у тебя нет других карт. Тебе надо играть с теми картами, которые у тебя есть. Или… Или просто бросай колоду, уходи, сваливай отсюда.
Лена: – Как пережить этот ужас?
Влад: – Бросай колоду, вали отсюда.
Лена: – А что будет в другой раз? То же самое.
Джон: – Ну не играй.
Оксана: – Джон, ну невозможно всё свалить на Лену.
Влад: – Ещё одна..
Оксана: – Влад хоть раз сказал о Лене доброе слово?
Джон: – Подожди-ка, мы сейчас говорим о Лене, потому что она говорит о себе. Мы не говорим о Владе. Это её куча, извини. Если бы Лена была…
Оксана: – Так она точно так же рыдает, только не делает из этого массового действа.
Влад: – Подожди, ты типа самая умная или что?
Оксана: – Типа да.
Влад: – Да? Я тебе сейчас много чего расскажу.
Оксана: – Давай.
Джон: – Да прямо, да. Подожди-ка, Влад, сиди.
Джон: – Лена, видишь, человека рвёт на части. Ты можешь с этим совладать? Нет?
Лена: – Я могу, но я не хочу.
Профессор: – О!
Джон: – Тогда у тебя будут постоянно проблемы.
Влад: – Отпусти меня, Мастер.
Джон: – Нет.
Влад: – Отпусти.
Джон: – Пока нет, пока нет ещё.
Влад: – Нет?
Джон: – Нет, пока нет, ещё пока, пока сиди.
Оксана: – Поддержка – это взаимно.
Лена: – Взаимодействие – это энергия, а не «я сказал, – и ты должна то-то и то-то».
Влад: – ААААААА!
Джон: – ))) Влад, видишь, ты уже начинаешь себя проявлять.
Джон: – Это называется не взаимодействие, а она готова с тобой взаимодействовать.
Влад: – Что??? Что ей, сучке, не…
Джон: – Она готова с тобой взаимодействовать.
Оксана: – Владик, скажи, что ты её любишь. Скажи, что она прекрасная, красивая, умная, добрая.
Джон: – Она готова с тобой взаимодействовать, она готова. Видишь?
Лена: – Я готова.
Джон: – Вот, видишь.
Оксана: – Скажи хоть что-нибудь, блин, человеческое.
Джон: – Вот тут ты прокололся, я тебя отпускаю, ты прокололся.
Лена: – Я готова на все четыре, на четыре ноги готова.
Джон: – Ты прокололся. Давай, дальше.
Лена: – Но я же не могу его заставить взаимодействовать со мной.
Джон: – Почему не можешь заставить?
Лена: – Я не могу его заставить…
Влад: – А теперь я вам расскажу. Вы, сучки, две охреневшие овечки!
Джон: – Влад, садись, садись.
Влад: – Нет, Мастер, извините меня. Вы две обалдевшие овечки, что одна, блять, что вторая. Что вам не хватает? Что?! А?!
Лена: – Ты орёшь.
Вова: – Тебе сказать?
Влад: – Ленский, помолчи. Что вам не хватает? Он что-то не так сделал?! Или я, сука, что-то не так сделал?!
Вова: – Ты не так сделал.
Джон: – Влад, садись, давай поговорим.
Влад: – Я сяду, я сяду…
Джон: – И давай поговорим…..
Влад: – Они обалдели полностью!
Джон: – Да не только они, все люди обалдели.
Влад: – Да.
Влад выходит.
Джон: – Лена, понимаешь, в чём дело? Он на взводе: сделай так, чтобы он просто расслабился.
Оксана: – Да она делает это постоянно, Джон. Она делает это каждый день. Сколько можно вот это на взводе постоянно успокаивать?
Лена: – Я просто беру рот свой, я свой язык засовываю в жопу. Понимаете?
Оксана: – Она, блин, эти котлеты жарит ему, блины жарит, только чтобы он пришёл и не на взводе. Он, блин, бесконечно на взводе, так как она ему вилку не подала.
Лена: – Он придёт, – я ему пирог с индюшиным мяском…
Джон: – Значит, найди способ другой. Или уйди от него. Но ты же не уходишь от него.
Лена: – Я не могу от него уйти.
Джон: – Найди другой способ. Вставляй ему пистон.
Лена: — Я уже и пистоны вставляю, и то, и то, и то, и то. Он прекрасен, а потом у него просто вот это начинается.
Джон: – Ну рассказывай мне дальше эти песни. Значит, у тебя какая-то иллюзия есть ещё.
Лена: – Я, всё я. У него ничего, у него всё прекрасно.
Профессор: – Да не ты всё, каждый за себя. Ты же на него валишь, он на тебя валит.
Лена: – Я не валю на него ничего. Он валит на себя.
Джон: – Хорошо. Если он такой урод, бросай его. Вот как ты сейчас описываешь – это просто урод, который всю твою жизнь расколбасил. Бросай его, и всё. Что за проблема?
Влад вернулся.
Влад: – Она, сучка, чувствует стержень под собой. Извините меня, я сейчас выскажу всё, что я думаю об этом.
Джон: – Влад, давай.
Влад: – Вот одна охреневшая возле меня, вот вторая.
Джон: — ))))
Лена: — Он прекрасен. Его в полнолуния обычно клепает.
Влад: – Они охреневшие чересчур!
Джон: – На 200%.
Влад: – Что вы, сучки, хотите от нас?! Объясни. Чтоб мы творили тут, молнии пускали или что?
Лена: – Конечно. А что? А ты думал, денег?
Влад: – О чём ты говоришь, какие деньги?
Лена: – А что? И погоду мне на завтра сделай.
Влад: – А? Погоду завтра сделать? Я тебе завтра сделаю погоду.
Лена: – Всё. Мне от тебя ничего не надо. Честно.
Влад: – Ты думаешь, что жопой покрутишь и всё у тебя будет?
Оксана: – Каждый просит любви, и никто не может дать.
Влад: – Рот свой закрой! Обалдели бабы! Бил вас бы табуретами!
Лена: – И что?
Влад: – Да всё, я пошёл спать. К чёрту всё. (бьёт посуду)
Лена: – Влад.
Профессор: – На счастье.
Джон: – Влад, садись.
Влад: – Животное!
Джон: – Это животное дала жизнь твоим детям, имей уважение.
Влад: – Только за это, ни больше, ни меньше. Вот зачем оно мне надо? Жизнь мне уже столько всего преподнесла.
Джон: – Влад, у тебя клин. Спать, спать.
Влад: – Я ещё пойду гулять, Мастер.
Джон: – Куда пойдёшь гулять?
Влад: – Нет, я хочу с Вами поговорить ещё дальше.
Лена: – Ещё дальше.
Профессор: – Ещё дальше. )))
Влад: – Обе сучки, надо вам люлей дать.
Лена: – Я же сейчас могу обидеться и проклясть. Ты боишься моих проклятий. И вообще, я предлагаю тебе плакать, ты уже 11 лет страдаешь.
Влад: – Мне моя жена предлагает плакать.
Джон: – Я думаю, нормальный ход.
Влад: – Да? Поплакать?
Лена: – Просто плачь. Как этот чемодан без ручки, несу – и бросить жалко, и нести тяжело.
Джон: – Я думаю, лучше поплакать, конечно.
Влад: – Мне так плохо…
Лена: – У тебя бабосики есть? Без бабосиков не приходи.
Влад: – Кароче, всё у меня хорошо!
Лена: – Всё прекрасно.
Джон: – Влад, ты должен признаться – или тебе хорошо, или тебе плохо.
Влад: – Мне хорошо.
Джон: – Тогда зачем тебе эта женщина нужна? Зачем ты на неё кидаешься? Если тебе хорошо, ты не кидаешься на женщину. Ты сам себе противоречишь, извини. Сделай выбор уже.
Влад: – Мне плевать на женщину.
Джон: – Тогда забей.
Влад: – Мы же мужики, мы решаем всё. А они пускай там сами тусуются.
Джон: – И всё.
Профессор: – )))
– Это чревато европейскими заморочками.
Джон: – Ты замахнулся на институт семьи. )
Лена: – Он такой крутой вообще.
Джон: – Остаётся или уходить, или быть вместе и как-то разбираться.
Лена: – А мы не можем.
Джон: – А как по-другому? У тебя есть другой вариант?
Вова: – Чем вы отличаетесь?
Джон: – Это всё разрешаемо. Влад, Лена – адекватный человек, с ней можно разговаривать, не полностью адекватная, такая как есть.
Влад: – Я устал их лечить! Они тупые, они ничего не хотят делать!
Джон: – Весь мир тупой, весь мир ничего не хочет делать. Тогда забей на них всех, уйди.
Вова: – Владик, ты не можешь выйти из ситуации и рассказываешь другим, как жить.
Лена: – А он ничего не рассказывает.
Влад: – Аааааааа…
Вова: – Это агония.
Джон: – Катарсис, нормально, пусть, пусть, нормально всё, давай.
Вова: – Так зачем мы сейчас сидим и слушаем его ор?
Джон: – Он не ор, у него боль…
– Крик души.
Джон: – Это боль, это боль …………………………., нормально всё.
Вова: – Хорошо, ребята, слушайте, у всех есть свои высшие образования…
Джон: – Где? У Влада?
Лена: – У меня есть.
Влад: – У меня нет высшего образования. Я дурак!
Вова: – Закрой свой рот.
Влад: – Понимаешь, я дурак!
Вова: – У нас есть то, что мы несём ответственность за людей, с которыми мы взаимодействуем. Мы же не пишем стихи там, не поём там песни, нам нравится…
Джон: – Слушай, на самом деле, я тебе могу сказать одно. У каждого из нас существует какой-то неуправляемый момент. Сейчас неуправляемый Влад. В любой момент мы становимся неуправляемы, потому что у каждого есть какая-то своя боль. У Влада она понятная. Вот. И, блин, он бьётся. И надо этому человеку помочь, по-любому.
Вова: – Да, мы поможем ему.
Джон: – Да как ты ему поможешь?
Лена: – Как ты ему, блять, поможешь?
Влад: – Как ты, как ты ему поможешь?
Вова: – Только вниманием.
Влад: – Ничего не выйдет!
Джон: – Да никакого внимания. Не надо внимания. Просто помочь человеку нужно.
Вова: – Слушай, у нас у всех сотни пациентов, мы несём ответственность за людей.
Джон: – Это тоже пациент. А хороших врачей очень мало. Есть одна семья сейчас, денег много, а дочка умирает, никто не может помочь, хотя лучшие врачи стараются. Здесь та же ситуация – возьми и вылечи.
Влад: – Неважно. Я живу дальше.
Джон: – Это плохо, что живёшь дальше. Надо умирать, чтобы новое возродилось. Война с ветряными мельницами – это не дело.
Вова: — А что с этой девочкой?
Джон: — Укус клеща, инфекция.
Вова: — И что ты с ней делаешь?
Джон: – Остеопатию. Вот как Владику сейчас.
Вова: – Ты остеопатией работал с вирусной инфекцией?
Джон: – Я работаю – просто делаю ей циркуляцию, которая позволяет ей справляться с этой инфекцией.
Вова: – Я понял.
Профессор: – Мозг поражен, да? Или…
Джон: – Там поражается сердце, все жизненно важные органы, включая сердце. Мозг нет. Подключили тибетскую медицину.
Влад: — Этим овечкам надо начинать что-то делать.
Вова: – Влад, успокойся.
Джон: – Пусть говорит, не надо человека трогать, пусть, пусть выговорится.
В этой ситуации с больной девочкой я в той же самой ситуации беспомощно, как сейчас Влад. И я не могу ей сказать: «давай начинай что-то делать». Она не может, у неё подавленные функции. Ты должен работать с той ситуацией, которая есть. Вот какой сейчас Влад? Никто не может ничего сделать. А я тебе говорю, что я девку вытяну.
Вова, справишься с Владом – справишься с любым другим человеком. Справься с ним. И не надо его затыкать, потому что это болезнь, это то, что надо иметь в виду. Нам надо с ней справиться. Как ты будешь с ней справляться? Потому что болезнь пытается тебя захватить. Да?
Влад: – Да.
Вова: – Ты справишься?
Джон: – Давай, справься, обмани её. Врач – человек, который умеет врать.
Вова: – Ты с Владиком справишься?
Джон: – Обмани, обмани болезнь. Да мне всё равно: Владик, по сравнению с той девочкой, с которой работаю, ерунда полная. Он не умирает. Она умирает. Я борюсь со смертью. Этот не умрёт ещё 150 лет.
Вова: – Да, как минимум.
Джон: – Если ты не можешь справиться с Владиком, что ты будешь делать с такой как она?
Вова: – Ты с ним можешь справиться?
Джон: – Могу.
Влад: – Зачем со мной справляться?
Джон: – Мне не надо с ним справляться. Он сам с собой справится.
Вова: – Ну, давайте посмотрим, сколько ещё лет ты будешь с ним справляться.
Джон: – Слушай, не надо брать на понты. Он нормальный человек.
Влад: – Зачем это всё делать?!
Вова: – Громче ори.
Джон: – Ты его провоцируешь. Я болезнь не провоцирую. Это две большие разницы.
Влад: – Зачем это всё делать?
Вова: – Закрой свой рот.
Джон: – Вот ты с ним неправильно.
Вова: – Мне плевать на это дело. Потому что Владик всё равно себя ведёт…
Джон: – В том-то всё и дело, то же самое болезнь. Болезнь себя ведёт неадекватно, она выпрыгивает, за тебя хватается. Эта девочка, она никого не подпускает, кроме меня. Потому что я могу вот так её взять за руку, правильно подержать, чтобы начать взаимодействие. Ты не можешь просто сказать: «Заткнись, болезнь», потому что, это смерть.
Вова: – Конечно.
Джон: – Вот и всё. Влад – это лёгкая ситуация, это вообще фигня. Та ситуация гораздо сложнее и она начинает выравниваться. Беда в том, что никто не хочет взаимодействовать с человеком. Все хотят работать по схеме, которая работает, за которую они получают деньги, которой их учили, которая «правильная». Это ужасно.
Профессор: – А ты там работаешь с болезнью или с этой девочкой?
Джон: – Там всё вместе, там всё вместе.
Профессор: – Взаимодействуешь с человеком или с самой болезнью?
Джон: – И человек, и болезнь, там всё вместе. И причём я же не воюю с ней, я говорю, я её просто останавливаю из позиции…
Профессор: – Отсекания.
Джон: – Отсекания.
Профессор: – И сострадания.
Джон: – И сострадания, понимания. Я же не воюю с Владом. Я не хочу с ним воевать. Зачем мне война? Я не воюю.
Профессор: – То есть ты личностно не вовлекаешься?
Влад: – Какая, блин, личность?.
Вова: – У тебя есть личность?
Влад: – А? У меня личность есть? Нет у меня личности.
Вова: – А что у тебя есть?
Влад: – У меня ничего нет.
Вова: – Хорошо.
Джон: – Она умирает. Я тоже умирал. Я с ней очень просто говорю, с позиции понимания. Возвращаю её из позиции умирания в позицию жизни.
Профессор: – Но ты ей ничего не обещаешь, не говоришь, что «я тебя вытяну»?
Джон: – Я говорю: «Я тебя вытяну».
Профессор: – А, ты это знаешь? Или ты идёшь ва-банк и говоришь: «Я тебя вытяну», но не знаешь точно?
Джон: – Я тебе говорю: я её вытяну. Она уже лучше, чем была в начале.
Профессор: – Но это отличается от онкологических или какие-то ещё?
Джон: – Ну, онкологию я не вытяну точно 100%.
Профессор: – И ты и не говоришь им, что ты вытянешь.
Джон: – Не говорю.
Вова: – Пацаны, почему Тоша вытягивал онкологию?
Джон: – Не вытягивал он онкологию.
Вова – Подожди, Беляев об этом писал.
Джон: – Она умерла. Но он её продержал 8 месяцев. Она была суперрежиссёр. С ней это было 8 месяцев таких, я участвовал в таких великолепных разговорах обо всём. Она умнейшая тётка была. Он её протянул просто ради бесед, потому что беседы были очень такими самыми интересными все…
Влад: – У вас всё так круто! Я уже устал их хоронить!!!
Вова: – Влад, речь не о тебе.
Джон: – Вова, не надо нападать на человека, нельзя так обращаться с человеком.
Влад: – Я устал их хоронить!.
Вова: – Хорошо. Если человек с тобой так общается, орёт, перебивает, невменяемый, как должно с ним разговаривать? Сострадание?
Джон: – Болезнь, а не человек. Это болезнь общается. Ему больно. Это боль с тобой сейчас общается. Уйми эту боль.
Вова: – Хорошо, Джон.
Джон: – Хорошо, а как ты собираешься вообще с больными смертельными тяжёлыми больными обращаться?
Вова: – Послушай, он не смертельно больной.
Лена: – Да он ещё хуже, чем смертельно больной.
Вова: – Хорошо. Учитель мой, расскажи мне, как выстроить…
Джон: – Нет, ты просто хочешь схему. Нет схемы. Вот реальная ситуация, с которой тебе надо как-то вырулиться.
Вова: – Ну окей, покажи.
Джон: – Реально, с ним можно разговаривать.
Вова: – Покажи мне, как разрулить вот такое.
Джон: – Никак.
Вова: – Никак, ну вот и всё.
/…
Джон: – Понимаешь в чём дело? Профессор, смотри, эта ситуация с девочкой: лечили лучшие доктора. Я просто пришёл, сказал: «Я тебя вытяну». И мне не нужны были эти деньги совсем.
Влад: – Кому нужны эти деньги.
Лена: – Как это не нужны?
Влад: – Когда у человека здоровье уходит, как можно вообще… (плачет)
Джон: – Слушай, Вова, смотри, как дело было. Вот мы сидим с Оксаной вдвоём, собираемся в Гоа, а я говорю: «Стоп, не летим в Гоа, летим в Америку». Что меня вдруг подорвало? Я не знаю. Причём для нас проигрышная ситуация, потому что там всё дорого, меня там все забыли. И тут ситуация с этой девочкой. Что меня туда подорвало ехать? Нет, нет ни одного правила в этом мире.
Вова: – Я это знаю, я понимаю.
Джон: – И что тогда?
Вова: – Ко мне приезжает в Казань ….
Влад: – Все, хочется бить табуретом. Ленский, что ты такой тупой?
Вова: – Владик, ну, хватит цирк устраивать.
Джон: – С каждым типом надо уметь разговаривать.
Влад: – Да, но он тупой дебил.
Джон: – Даже если он тупой дебил, надо с ним уметь разговаривать. Т не можешь ему говорить: «Ты тупой дебил» – это не разговор.
Влад: – Я хочу в него кинуть табуретом.
Джон: – Хочешь, но надо разговаривать.
Лена: – А Мастеру представляешь каково?
Джон: – Тоже хочется кинуть, но надо разговаривать.
Лена: – Ты же тоже говоришь, а ему хочется вот сейчас.
Джон: – А мне хочется кинуть табуретом, но табурета нет, поэтому приходится разговаривать. )))
Вова: — Владик, вон дверь, выйди уже.
Джон: – Вот смотри, та же самая ситуация. Та же самая ситуация. Да любая ситуация – та же самая. Смотри, Владик уходит. Он вот так идёт. Как вот так вот? Всегда можно помочь человеку. Он такой, потому что просит помощи. Мы его посылаем, говорим, что он дебил, он идиот. А он просит помощи. Эта ситуация не только болючая такая, по-серьёзному больная. Или мы какие-то кунта-терапевты, или мы обычные насрана, которые лечат по какой-то схеме.
Джон: – Справься с Владиком. Просто не посылай его.
Профессор: – В итоге, надо с собой справиться, чтобы не посылать его, не с Владиком, а с собой.
Джон: – Ты справься с собой.
Вова: – Хорошо.
Джон: – Вот смотри, как он ходит. Сделай ты с ним что-то, чтобы он ходил по-другому, у него сознание изменится.
Лена: – Ну, ему тяжело. Он реально в печали.
Джон: – Ему плохо. Он еле ходит. Видишь, он еле ходит, как старик.
Профессор: – Да, точно, он постарел. У него лицо осунулось, он согнулся…
Вова: – Андрюша… Послушайте, кунта-терапевты, Владик сколько здесь? 4 года, 5-ый? Вы ничего не можете сделать.
Джон: – Мы не можем? Подожди-ка, что ты нас обвиняешь? Ты на него наехал. Я на него не наезжал.
Вова: – Да я сколько раз делал терпеливо – не работает. Я делал сколько раз жёстко – не работает. Ты, Джон, говоришь: «Справься с ним». Ты сам можешь? Ты с ним справился или нет? Объясните, правда.
Профессор: – Ты говоришь: «Не работает» – ты относишься к нему как к механизму.
Джон: – Ты говоришь: «Что с Владиком не так, что я делаю?»
Профессор: – Он же живой.
Вова: – Всё, всё, всё.
Джон: – Ты с ним говоришь, возбуждая этот Ветер, этот негатив. Я с ним говорю – он успокаивается.
Лена: – Мастер, он только Вас слушает.
Лена: – Я с ним не справляюсь, я не врач.
Джон: – У тебя карма. Ты часть болезни и умудряешься этому радоваться.
Лена: – Я радуюсь.
Вова: – Ну, так что мы можем сделать по факту?
Джон: – Мы ничего не можем сделать.
Вова: – Так о чём мы здесь говорим?
Джон: – Но я с Владом сижу – он успокаивается. Ты что-то говоришь и возбуждаешь его Ветер, и это неправильное отношение с пациентом, ты не должен возбуждать его Ветер.
Вова: – Ладно. И как дальше разруливать ситуацию?
Джон: – Ты вначале сделай этот шаг – прекрати возбуждать Ветер.
Вова: – Не проблема.
Джон: – Человеку плохо, он больной. Ты его посылаешь.
Вова: – К сожалению, он мой друг. К сожалению, я эмоционирую.
Джон: – Это херовое оправдание.
Джон: – Влад, кстати, за 5 лет сделал шикарный прогресс, невероятный.
Влад: – Мне насрать на вас всех! Насрать!
Джон: – Тем более, что Владу насрать на всех вас.
Лена: – Кроме Мастера.
Профессор: – Насрать – это процесс. А ты, Вова, хочешь результат, спрашивает: «Где результат?», а он тебе говорит процесс: «Насрать» – это процесс. Насрать – это процесс. Человек срёт – это процесс – из него какашки выходят. Фиксированного результата нет.
Вова: – Слушай, Владик как был в своём состоянии, так и остался.
Влад: – Полное говно, короче.
Вова: – Все 5 лет.
Профессор: – Знаешь, я раньше напрягался, как ты сейчас…
Влад: – Насрать, короче.
Профессор: – Сейчас я прикалываюсь вместе с Джоном и думаю, как ему помочь.
Вова: – Ну результата же нет.
Влад: – Насрать.
Джон: – Мы не идёт за результатом. Для нас действие – главное.
Профессор: – Процесс.
Джон: – Процесс.
Профессор: – «Вы любите детей?» – «Нет, но сам процесс».
Джон: – Да. Процесс, процесс, процесс главное.
Вова: – Легче не становится.
Джон: – Какая, в жопу, разница? Процесс…
Влад: – Мне на вас на всех насрать, блять!
Джон: – Ему насрать.
Влад: – Насрать!
Джон: – Ему важен процесс, а тебе важен результат. Человек за процесс, а ты за результат. И вы по разные стороны баррикад.
Лена: – У него знаешь как душа болит?..
Вова: – Надо лечить душу или что?
Влад: – Да! Душу, душу твою, сука!
Профессор: – Опа.
Влад: – Вот бей меня сколько хочешь.
Джон: – Всё хорошо.
Влад: – Вы сучки,обе! Обе!
Звуки драки..
Влад: – Вот, вот эта, сучка лысая, Ленский, обнаглела полностью.
Джон: – Нет, слегка, слегка.
Лена: – За-то Владик – звезда, столько энергии, пожрал всех. Это надо уметь. И при этом он страдает.
Влад: – Я больной? Подождите, я больной человек или что?
Лена: – Конечно.
Джон: – Ты страдаешь, а страдания – это всегда болезнь. Выболей эту всю ерунду из себя. Давай, болей дальше. Не надо мне говорить, больной, что ты не болеешь.
Вова: – Это не мои слова.
Джон: – Ты всё равно молчал. Говорил о многом, но молчал о главном. Это его главные качества. А как ты хотел? Такая история, такая вот она, болезнь.
Лена: – Как так можно быть злым с виду, он же добрый.
Вова: – Он, как бы это… «капитан добро».
Лена: – Даже я его проблема.
Вова: – И он с этим делом борется, и поэтому болеет.
Лена: – Да он не болеет. Всё хорошо.
Вова: – Нет, не физически.
Лена: – Просто у него какой-то наступил этап в жизни. Вроде всё хорошо, пациенты, работа.
…
Джон: – Мы не знаем причины.
Вова: — Джон, так ты можешь его вылечить? Я спрашиваю как доктор доктора.
Лена: – Ему надо пережить это.
Влад: — Меня не надо лечить, я сам себя вылечу.
Джон: – Вова, почему ты не можешь прыгнуть с Эвереста? Почему ты не задаёшь такие тупые вопросы? Я его не собирался лечить, потому что он не больной человек. Зачем лечить здорового человека?
Вова: – Ты только что говорил, что он больной. Ты говорил, что он страдает, а это болезнь.
Лена: – А зачем его лечить? Просто тяжёлый у него какой-то этап.
Джон: – Это он должен выстрадать. Выстрадать и всё, а ты что хочешь лечить?
Вова: – Хорошо, но мы-то здесь при чём?
Джон: – Что?
Вова: – При чём здесь мы? Мы здесь при чём?
Джон: – Ты можешь ехать обратно домой.
Лена: – Ты, блин, вина и брынзы даже не привёз.
Вова: – Где мой свитер?
Джон: – Этот свитер? Мы не видели.
Влад: – Лысая сучка, когда ты уже выпрямишься? (бьёт его по спине)
Вова: – Ниже, ниже, ниже давай.
Влад: – Выпрямься!
Вова: – Давай, выпрями меня, котик.
Лена: – Нет, ну клёво, что вы так можете разговаривать, через боль понимать друг друга. Это клёво.
Вова: – Так что мы делаем с людьми?
Джон: – Какие люди? Ты говоришь «люди», а ты дай мне конкретную ситуацию. С Владом вообще проблем нет.
Лена: – Ну, заклинило.
Вова: – А, уже нет?
Джон: – Вообще не было.
Вова: – Три минуты назад были.
Джон: – Какие проблемы?
Лена: – У Влада?
Джон: – Это не проблема. С больными реальные проблемы. Влад здоровый мужик.
Лена: – Это же его внутренние какие-то процессы.
Джон: – У него внутренние процессы?
Лена: – Конечно.
Джон: – У Влада?
Лена: – Да. У него внутренний процесс. А что, нет?
Джон: – Внутренний, да.
Лена: – Мастер, ну почему Вы так всё время говорите?
Профессор: – Что Вы такое говорите, Мастер?
Лена: – Что Вы такое говорите?
Джон: – Могу сказать по-другому.