I.I
Волны расходятся
по бесцветному небу,
апельсин выброшен морем
в небо.
Расплестнута в воздухе свежесть,
горы ползут к морю.
Наше время:
мы начинаем, мама,
благослови нас, милая донна.
I.2
В амфитеатре убраны стулья,
широкие ступени
накрыты телами: любовные пары.
Теплый свет купола —
как дождь ложится на травы.
Тихая игра нежности,
льющиеся игзгибы рук,
припухшие рты льнут
к теплой ткани.
Ни вскриков, ни стонов,
жадности нет,
шепот,
розовый пух ласки —
как дождь ложится на травы.
I.3
На белом камне
зеленая лягушка,
и рядом с ней
округлая выбоина,
наполненная водой,
небесным соком,
кристалл неба колышется
на каменном дне.
Мудрость в лягушечьих глазах.
Я тоже
буду так жить.
I.4
Над янтарным мхом
целуются две улыбки:
упругая радость в губах.
Сок распустившегося
поцелуя впитывается
мхом по каплям. Рост
мха окутывает
льнущие тела. Уже
по грудь стоят они
в солнечном ковре.
Счастье.
I.5
Коты-лунатики гирляндой
над крышей вьются.
Субботний ночной прохожий
взглянул очумело,
упал на весенний газон,
заснул.
А коты хороводят
вокруг антенны
в лунном воздухе.
I.6
Паук озябший на рассвете
золото солнца превратил
в росное серебро паутины.
I.7
Зеленый остров,
холодное синее море,
белая птица морская —
её крик мгновенный
вобрал в себя
все три цвета,
тепло земли,
текучесть воды
и радость полета.
Птица исчезла
в ликующем крике,
распласкалась в просторе.
2
2.I
Назови её как захочешь —
старушку с белым худым лицом
и ясными глазами,
все равно ты забудешь прозвище.
Ты встретишь её завтра утром,
когда выйдешь из дома.
Она, стоя у фонаря,
прозрачно взглянет на тебя,
а руки её непременно будут
из ладони в ладонь пересыпать
три осенних звезды.
Ты назовешь её, как захочешь.
Снова встретишься с ней,
уже названной тобою,
через три дня.
Ты заметишь руки её
и забудешь прозвище. Какого
цвета глаза её были?
Запомнишь только: ясные.
2.2
Шуршащие шаги в лесу осеннем,
кто-то бродит беспокойно,
ищет, ищет.
Под мухоморами лежат в земле алмазы,
и надо золотом брусника
разбросалась.
И неизвестны эти знаки. Для кого же
кто-то клады аккуратно помечает?
Всю осень я искал его в лесу,
и свистел я, и аукал,
но не встретил.
Оставил кто-то мне письмо на камне:
пять берёзовых листочков,
горсть рябины.
2.3
Если пристально вглядеться
в глубину трещины камня,
можно увидеть змею.
Она свернулась спиралью,
ей вылупляться еще не время
из каменного яйца.
Но это будет: с треском
взорвется камень,
и, гордо звеня чешуёй блестящей,
взовьётся железный змей.
Оттого говорится: «Когда
родятся великие змеи —
рушатся горы».
2.4
В день равноденствия зажги
свечу среди бела дня:
да будет чистой память.
2.5
Опадают осенние птицы.
Из прозрачных небес —
словно листья —
на снежное чистое поле
опадают осенние поздние птицы,
золотые и красные.
И до первой метели
на снежном лугу
они будут цвести,
запрокинувшись к солнцу.
Одуванчики вырастут
поздней весною:
осенние птицы,
зеленые крылья.
2.6
Над городом
летят кресты, несутся
в сумеречном небе:
черные, с голубым
ореолом, кресты.
Пронзительный хор крестов.
Слушай судьбы своей
предсказанье.
2.7
Змеи-всадники.
На белых лошадях
они скакали на закат,
на битву с солнцем.
Войско копьеносцев
им преградило путь,
волнуясь на ветру.
Бой был недолгим,
разбежались кони,
на пиках ячменя
повисли змеи,
на ветру качаясь.
1
3
3.I
Посеял ветры вокруг дома.
Их семена — я раскусил одно —
сладковатого мятного вкуса.
Мой дом стоит
на пустынном берегу:
китайская крыша, а вместо
стен — нити цветных
стеклянных бус.
Ветры будут тонко звенеть,
путаясь
в струйках стеклянных,
и выдувать наружу
лепестки засохших цветов,
пока я сижу под столом
и рисую портрет
солёной тушью, бесцветной
и красной:
красной — любовь,
прозрачной — страданье.
3.2
Зимний кузнечик
скачет по полю,
прыжок — и полёт,
проплыванье в январском
полуденном зное.
Всё же неотвратимо
тихое падение
на ледяные хлопья.
Коченеют лапки, но
снова кузнечик взлетает.
Длинный путь, и прыжки
всё длиннее,
длиннее.
3.3
Как сочинить ветреный день?
Кровь целует виски:
успокойся, пожалуйста, милый.
Ласкова кровь моя.
Но дома упёрлись углами в асфальт,
одурманившись маревом пыльным,
бородатые гномики звонко колотят
по чугунным решёткам люков,
вырываются из под кромешной земли.
Длинноволосые прыгают лихо
в прохладный ил обмелевших каналов:
наплевать, здесь нам не жарко.
Вместе с иссохшими трубками листьев
слетает с листьев хрустящая тень.
Как сочинить ветреный,
ветреный и дождливый день?
Заставляют думать сухие губы.
Поцелуев не хватит на всех —
кончится кровь.
Как сочинить ветер и дождь?
3.4
Перелётные пчелы медовый янтарь
уронили в море.
Крабы его принесли по ошибке
прибрежным соснам, а те
по ошибке взяли.
Спохватились — поздно,
пошли отдавать мёд крабам,
а крабы смеются.
Растут в море сосны,
сочатся медом,
летом в дуплах живут
перелётные пчёлы,
а под корнями
— крабы.
3.5
Сначала уйдут пауки —
плотной колонной,
погибая под колёсами,
упорно — прочь, из подвалов,
квартир, с чердаков
уйдут пауки.
Потом будут выть
по ночам собаки.
Когда же на улицах
запляшут крысы —
будет поздно.
3.6
От ласкового касания
разрастается в крови
прекрасное дерево.
3.7
Сон-туман уже близко,
наползает с полянок,
солнце в лес укатилось,
расплылось в туман,
день продлится во сне.
4
4.I
По ночам крепко
спят все горожане,
молчит темный асфальт,
лишь одни таксисты
под зелёными фонариками
ездят бесцельно.
Устав молчать,
они съезжаются на стоянках
и дружно ругают спящих:
эх, всех бы их переехать,
воскурить выхлопной ладан
и прочесть отходную
перед зелёной лампадкой.
Ах, суровый,
непримиримый народ —
таксисты. Они-то знают,
где надо искать правду,
как идти в Беловодье.
Когда спят все люди,
когда спят птицы,
они иногда возят святых
на Гражданку за трёшку.
4.2
Средь площади на клавесине
играет старик одноногий,
и чьи-то бумажные деньги
под музыку в воздухе пляшут,
а дети цветные бумажки
с разбегу бросают в воздух,
и парами в менуэте —
рубли и конфетные фанты.
Умные взрослые люди
с негодованьем солидным
ждут ветерка и разлёта
бумажного бала в карманы.
Но заворожили ветер,
усевшись в кружок на асфальте,
в венцах травяных зелёных
простые лесные пророки.
Играет старик одноногий
звенящий танец старинный
средь площади на клавесине.
4.3
Многолапого чёрного дракона,
лежащего на городе,
пронзил звездой
печальный рыцарь
на коне крылатом.
Потом он в бездну тьмы
поверг зловонную тушу
и развёз по домам тех,
кого изловил дракон.
Закончив дела,
он уселся где-то на крыше
и тихо сказал,
уставясь в звёздное небо:
«Господи, всё ж я устал —
не от сражений,
а от своей печали.
Не выдержал — значит,
предал,
делай со мной, что хочешь».
4.4
Я был безумцем
на лунном лугу,
я видел жёлтых
летучих мышей,
я говорил с человеком,
который висел над лугом,
вырастая левой ногой
из луны,
и он мне сказал:
«Не стыдно ли тебе
убивать меня,
чтобы вернуться в день?
Не стыдно ли тебе
убивать себя,
чтобы вернуться в ночь?
Зачем ты выведал у меня
всю мудрость луны?»
Я ответил ему:
«Чтобы не убивать никого».
4.5
Комарик на струнах
тугой паутины
играет себе
похоронный марш.
4.6
Я начинаю любить тебя,
когда хрустальный ломается полдень.
Успеваю подхватить звон,
а половинки дня
медленно погружаются в вечер,
сближаясь к ночи —
там, соприкоснувшись,
они рассыпаются поцелуями,
звенящими полуднем.
4.7
Запомнился запах свежей рыбы
в маленькой белой кухне,
и маленький синий силуэт —
кипящий дождём вечер.
Чёрные крылья глаз взмахнули:
до свиданья. Чистая нить
сплетает судьбы. Ветер
комкает время.
Аминь