Рубрика «Диалоги с Джоном». О различении.
Андрей: – Мы не можем буквально воспринимать, что «это равно это» или «это значит это»: так или иначе, один из аспектов реальности –это один. Мы не можем утверждать однозначно, кожа это забор или не забор? Кожа ведь имеет и защитную функцию, она защищает внутренние ткани. И температурный режим, и целостность внутренней среды поддерживает, чтобы жидкость излишне не вытекала, и чтобы не поранить о стол мясо, и так далее. Так что «функция забора» – вполне корректное определение.
Джон: – Ты хочешь сказать, что кожа отделяет наше мясо?
Андрей: – От «немяса».
Джон: – От окружающей среды?
Андрей: – Нет, я такого не хотел сказать.
Джон: – Фу, какая гадость. Надо же такое сказать про кожу. Но в принципе, вот фильтрация – это фильтр сознания, он соответствует фильтрам тела. Если фильтр сознания работает, фильтры тела тоже будут работать. Избирательность очень важна, она включена в функции нашего тела.
Нет избирательности – у нас будет полная жопа, наш организм будет разрушен, он впустит то, что не должно быть впущено и не даст войти тому, что должно войти. А тело мудро устроено. На самом деле, одна из главных наших задач – войти в полное понимание функций тела. И практики для этого – не то, что называют «духовными практиками». Вообще не понимаю этого слова и никогда не пойму: «человек духовный» для меня отвлеченное понятие. Я думаю, духовные люди должны жить на небесах, петь с ангелами песнопения ангельские, ну и все остальное делать, но это точно не по мне.
Андрей: – Может быть, если нам непонятна природа понятия «духовность», то мы не можем говорить вообще про нас это или не про нас, потому что нам надо фильтр установить, чтобы понимать, что такое духовность, а что такое не духовность. Если у нас есть этот фильтр, тогда мы понимаем. А если мы не понимаем, тогда мы не можем даже для себя решить, такие мы или не такие. Правильно?
Джон: – Любое принятие решения, какой ты есть – это уже бездуховное решение, потому что оно тебя делает мертвым. Ты говоришь: «Я такой есть» – это значит, ты уже умер. О мертвом говорить можешь, духовный он был или не духовный.
Андрей: – Мы должны иметь определение понятия, чтобы это понятие соответствовало.
Джон: – Вот, и мы вернемся к заборам. Ты же на меня кричал: «Кожа – это забор. Это очень поэтически…» Это очень конкретное понятие о функциональности. Если ты здесь переходишь в поэзию из функциональности, то да, ты переходишь в разряд поэтов, но поэты живут своей жизнью. Знаешь, развитие цивилизации поэтов еще не изучено до конца наукой.
Андрей: – Наука и поэзия вообще не совместимы. Наука предполагает методологию, логическое основание, ему следование. У поэтов все это отсутствует. Или присутствует. Он может переходить с одного на другое и не соблюдая этот принцип.
Джон: – В том-то все и дело. Не соблюдая принцип. Поэтому я люблю, когда вещи озвучены. Общаешься с людьми, – говори понятно и доступно, называя вещи своими именами. Тогда люди будут тебя правильно понимать. А если ты сейчас сказал одно, а потом говоришь, что под этим имел в виду совершенно другое, потому что оно можно и так, и так, это уже будет сильно некорректно.
Андрей: – Зависит от контекста.
Джон: – Вот в том-то и дело. Тебя будут слушать люди и твое слово будет «ожерелье – залог за слово». И потом как ты будешь доказывать: «Я имел в виду другое»? Я бы не стал вообще этим заниматься. Сильно хорошо подумать надо, прежде чем сказать каждое слово. Очень важно, когда тебя слушают люди. Знание психологии важнее пулемета.
Понимаешь, одно дело, если ты хочешь высказать себя: ты становишься политиком. В другом случае, если ты говоришь для людей, приходишь слушать людей, и отвечаешь им – это абсолютно другие слова, ты уже становишься не политиком. Или ты бежишь с каким-то знанием: «Я крутой», или ты просто никуда не идешь, а ждешь, когда вся ситуация вокруг тебя сложится, тогда ты обладаешь реально магией. То, что у древних египтян, даже у более древних ассирийцев, и даже у еще более древних жителей тибетского нагорья называлось тайной магией. И вся жизнь начинает складываться вокруг тебя только потому, что когда осколки зеркала падают, ты можешь собрать все воедино и показать их цельность, их падение. Это называется уже тайным уровнем, когда нет цели, бездействие.
Андрей: – Как интересно, цель и цельность – один корень «цел». Ничего не хочу сказать, просто…
Джон: – Ну, корень-то один, а слова разные.
Андрей: – Но что-то в них общее…
Джон: – Любое слово возьми, у которого много однокоренных, и сравни их все: значения будут очень разные. Потому что корень-то один, но ты же понимаешь, что корень един и у дерева, но к дереву можно подойти с разных сторон.
Андрей: – Но значит, что-то общее есть, интересно, что общее, что отдельное. Тогда как раз различение включается языковое.
Джон: – В том-то все и дело, «цель» – это куда ты целишься, а «цельность» – когда целиться не надо. Надо понимать значение слова, надо понимать русский язык. «Цель» – это куда-то надо идти, «цельность» – идти никуда не надо. Корень-то один, а действия разные. Не надо путать пустое с порожним.
Андрей: – Ну, ты сказал, но ты ничего не сказал. Не осветил.
Джон: – Вот именно. Единственный момент, который не осветил, – именно этот. Все остальные осветил, а именно этот не осветил. Профессор, это сколько мозгов нужно думать и волос вырывать, чтобы так додумать ситуацию. Ужас-ужас.
Андрей: – Ты говоришь, люди, когда слушают, говорить. А сам термин «люди» переводится как Люда – имя, да, это «играющий». «Люди» – это играющие, это буквальный перевод от слова «Люда». А «играющий» можно так сказать, обыграть.
Джон: – Что ты хочешь этим сказать?
Андрей: – Ничего.
Джон: – Да, потому что тут же есть вот какая вещь интересная: если ты что-то говоришь, ты имеешь под этим или внешний уровень, или внутренний, или тайный.
Андрей: – ))))
Джон: – Что-то сказать, потому что ты увидел какую-то ассоциацию – это внешний уровень и это просто. А внутренний? Скажи мне, какой внутренний.
Андрей: – Внутренний переход, очевидно.
Джон: – Внутренний переход. А, внутренний, очевидно, да. А где логика?
Андрей: – Ты хочешь, чтобы я за тебя сложил логику, по полочкам разложил, что ли?
Джон: – Сделай это хотя бы для себя.
Андрей: – Для себя оно есть.
Джон: – А, у тебя есть для себя?
Андрей: – Да.
Джон: – Хорошо. Внутренний, внешний, тайный есть.
Андрей: – Про тайный ничего не говорю.
Джон: – А, тайный нет, тайный исключаем, тайного нет, да.
Андрей: – Мы не исключаем, оно…
Джон: – А, оно просто есть, но его как бы нет, да?
Андрей: – Про него ничего и сказать нельзя.
Джон: – И сказать нельзя, да? То есть, сначала ты что-то говоришь, а потом не можешь говорить и потому говоришь: «это тайный уровень», да?
Андрей: – ))) Слушай, фильтр – это, конечно, клевая штука, но вначале надо выработать критерий или фильтрики сами выработать. Потому что фильтр – это красивая идея, да, но у тебя параметры фильтра должны быть налажены.
Джон: – Слушай, ты по-прежнему говоришь как депутат: «ты должен выработать что-то»… Есть же естественные процессы.
Андрей: – Есть естественные, но тебя же кое-кто лоханул, знаешь, как ребенка. Потому что у тебя не было параметров, Мастер, у тебя не было параметров.
Джон: – А у меня нет задачи лохануть людей.
Андрей: – Не лохануть. У тебя не было различения, у тебя параметров не было, фильтра не было.
Джон: – А, ну хорошо, хорошо, у меня не было.
Андрей: – А что, не так, что ли? Если бы у тебя был фильтр, этого бы не произошло.
Джон: – Есть такая вещь как карма. И ты должен через это пройти. Ты должен прожить ситуацию, которая для тебя болезненная, даже когда ты знаешь.
Разница, Андрюха, в том, что я с тобой хорошо говорю, а ты со мной как можешь. В этом разница.
Андрей: – Ты все равно тоже говоришь хорошо, как можешь.
Джон: – Нет. У меня нет такого состояния «могу – не могу».
Андрей: – ?
Джон: – У меня нет такого состояния, могу – не могу. У меня нет двойственности. У меня ее нет, поэтому у меня есть различение. Различение есть, когда нет двойственности. А когда есть двойственность, различения нет, и тогда возникает забор. Или ты отгораживаешься, ты принимаешь все, или врата. Вот так отгородился от мира забором и все плохо, или открылся, открыл ворота, и тебя нахлобучивает все, что угодно. Вот в том-то вся и тонкость ситуации.
Андрей: – Но как ни крути…
Джон: – Как ни крути, потому что крутить-то уже некуда и нечего.
Андрей: – Но ты съезжаешь с темы. Но все равно, как ни крути…
Джон: – Я не съезжаю с темы.
Андрей: – Съезжаешь сейчас.
Джон: – Не съезжаю с темы, я остаюсь в теме. Ты хочешь выйти из темы. Я тебя пытаюсь оставить в теме. А тема одна – различение, различение, различение.
Андрей: – И я тебе про то же говорю, а ты мне то же самое говоришь. Только я тебе говорю, что различение появляется, когда у тебя есть параметры для фильтра. Пока нет параметров для фильтра, приходит лохотрон. После лохотрона, когда ты это переживешь, у тебя появляются параметры для фильтра. Как иначе?
Джон: – Я же тебе говорю, я никого не осуждаю, я говорю, что да, и лохотроны важны, не будь их, никогда не появилась бы ситуация для развития.
Андрей: – Так и я тебе о том говорю.